(Выдержка)
Речь по уголовному делу по обвинению «С» в совершении преступления предусмотренного ч.5 ст.16; ч.2 ст.431; ч.1 ст.14, ч.3 ст.209 УК Республики Беларусь. (подстрекательство к даче взятки, мошенничество)
Высокий Суд!
«С» обвиняется в совершении преступления предусмотренного по ч.5 ст.16; ч.2 ст.431; ч.1 ст.14, ч.3 ст.209 УК Республики Беларусь.
Считаю, что виновность «С» в совершении указанного выше преступления не подтверждается исследованными судом доказательствами.
В частности, в доказательство совершения «С» указанных выше преступлений государственный обвинитель ссылается на протоколы оперативно-розыскных мероприятий «Слуховой контроль».
В тоже время, указанные протоколы являются недопустимыми доказательствами по уголовному делу.
Так, в соответствии со ст.99 УПК Республики Беларусь источниками доказательств являются протоколы следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий о прослушивании и записи переговоров, осуществляемых с использованием технических средств связи, и иных переговоров, составленные в установленном законом порядке и с приложением соответствующей записи прослушивания.
В соответствии с ч.2 ст.16 Закона Республики Беларусь от 09.07.1999 N 289-З (ред. от 01.07.2014) «Об оперативно-розыскной деятельности» результаты оперативно-розыскной деятельности могут представляться в орган уголовного преследования или суд, в производстве которых находится уголовное дело, а также использоваться в доказывании по уголовным делам в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством Республики Беларусь.
В соответствии с п.4 ст.193 УПК Республики Беларусь если при производстве следственного действия применялись научно-технические средства обнаружения и закрепления следов преступления (фотографирование, киносъемка, звуко- и видеозапись, изготовление слепков и оттисков следов и др.), составлялись чертежи, схемы, планы, то в протоколе должны быть указаны также технические средства, примененные при производстве соответствующего следственного действия, условия и порядок их использования, объекты, к которым эти средства были применены, и полученные результаты. Кроме того, в протоколе должно быть отмечено, что перед применением технических средств об этом были уведомлены лица, участвующие в производстве следственного действия.
В соответствии с ст. 20 Закона Республики Беларусь «Об оперативно-розыскной деятельности» от 15.07.2015 N 307-З должностное лицо органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, проводившее оперативно-розыскное мероприятие, после его проведения, приостановления или прекращения составляет оперативно-служебный документ, в котором указывает наименования средств негласного получения (фиксации) информации и иных использованных средств, их модели, а также полученные сведения.
В соответствии со ст.101 УПК Республики Беларусь материалы, полученные в ходе оперативно-розыскной деятельности, могут быть признаны в качестве источников доказательств при условии, если они получены и предоставлены в соответствии с законодательством Республики Беларусь, проверены и оценены в порядке, установленном настоящим Кодексом.
Однако, несмотря на требования законодательства в протоколах оперативно-розыскных мероприятий «Слуховой контроль» отсутствуют сведения о технических средствах получения информации, что не позволяет проверить достоверность данных доказательств.
Предоставить сведения об условиях звукозаписи и технических средствах фиксации разговоров, в КГБ Республики Беларусь отказались.
Кроме того:
— в протоколе слухового контроля от __________ г. не указан номер диска, на который был записан разговор;
— текст протокола слухового контроля от _________ г. не соответствует аудиозаписи на диске. При этом, длительность разговора записанного на диск №_, согласно протокола ОРМ, составила 77 мин 58 сек, в то время, как согласно заключению эксперта разговор окончен через 1 час 12 мин (72 мин).
В соответствии с ч.2 ст.13 Закона Республики Беларусь от 09.07.1999 N 289-З (ред. от 01.07.2014) «Об оперативно-розыскной деятельности» проведение оперативно-розыскных мероприятий, ограничивающих конституционные права граждан на тайну корреспонденции, телефонных и иных сообщений, передаваемых по техническим каналам связи, неприкосновенность жилища и иных законных владений граждан, осуществление слухового контроля допускаются только с санкции прокурора или его заместителя (за исключением случая, указанного в части третьей настоящей статьи) на основании мотивированного постановления соответствующего органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность.
Согласно протокола оперативного эксперимента от ______ г. в ходе проверки заявления гр. «К» проводились оперативные мероприятия слуховой контроль именно в отношении гр. «К».
В тоже время, постановление о проведении указанных оперативных мероприятий было вынесено за два дня до обращения гр. «К» с заявлением в КГБ.
Данное обстоятельство дает основания сомневаться в подлинности записей зафиксированных разговоров и указывает на то, что протоколы слухового контроля являются недопустимыми доказательствами, так как получены в нарушение установленного порядка.
протокола оперативного эксперимента является недопустимым доказательством.
Так, на листе 1 протокола оперативного эксперимента указано, что в КГБ поступило заявление гр. «К» зарегистрированное за номером К-111.
В тоже время, в материалах уголовного дела имеется заявление гр. «К» которое зарегистрировано под номером К-444.
На листе 4 протокола оперативного эксперимента записано, что 01.01.201_ г. в административном здании состоялась беседа гр. «К» и «С» в ходе которой якобы «С» говорил, что для решения вопросов он привлечет своих знакомых должностных лиц.
Однако, как следует из материалов оперативно-розыскных мероприятий, 01.01.201_г. никаких встреч «С» и «К», в том числе в административном здании, зафиксировано не было.
Таким образом, сведения, изложенные в протоколе оперативного эксперимента, искажены и не соответствуют действительности.
Согласно имеющегося в материалах уголовного дела расходного ордера №__, деньги в размере 10 000 долларов США, получала в качестве аванса гр. «Н».
В тоже время, в материалах уголовного дела отсутствуют сведения о последующей передаче денег оперативному сотруднику для проведения оперативного эксперимента. Сама гр. «Н», согласно протокола оперативного эксперимента и других процессуальных документов, никакого отношения к оперативному эксперименту в отношении «С» не имеет.
Таким образом, расходный ордер является не относящимся к уголовному делу доказательством.
Согласно постановления о признании денежных средств вещественными доказательствами, следователь постановил, денежные средства сдать на хранение в ФЭУ КГБ Республики Беларусь.
Однако, согласно приходного ордера №___, деньги возвращены в кассу КГБ не следователем, а также гр. «Н».
При этом, в материалах уголовного дела отсутствуют сведения (протокол, акт) передачи денежных средств следователем обратно гр. «Н». В том числе отсутствуют процессуальные документы подтверждающие наличие правовых оснований для передачи денежных средств, которые признаны по уголовному делу вещественными доказательствами, гр. «Н»
В самом приходном ордере отсутствует дата, когда выписан приходный ордер на возврат денежных средств.
Кроме того, в соответствии с Постановлением Министерства финансов Республики Беларусь от 29.03.2010 N 38 (ред. от 23.03.2011) «Об установлении типовых форм первичных учетных документов по оформлению кассовых операций и Инструкции по заполнению типовых форм первичных учетных документов по оформлению кассовых операций» в подтверждение факта приема наличных денег выдается отрывная часть ордеров КО-1, КО-1в — квитанция к ним, заверенная печатью (штампом).
Исходя из изложенного, факт приема наличных денежных средств должен подтверждаться не приходным ордером, а отрывной его частью в виде квитанции, заверенной печатью.
Однако, в материалах уголовного дела квитанция, подтверждающая факт приема наличных денежных средств в сумме 10 000 долларов США в кассу ФЭУ КГБ, отсутствует.
Таким образом, приходный ордер №___ является не относящимся и не допустимым доказательством по уголовному делу.
Данные обстоятельства ставят под сомнение сам факт проведения в отношении «С» оперативного эксперимента в установленном законом порядке с выдачей «К» наличной валюты и с последующим ее возвратом в кассу ФЭУ КГБ.
Протокол осмотра служебного кабинета является недопустимым доказательством.
Так, в протоколе осмотра имеется более 10 исправлений номерных знаков денежных купюр.
В соответствии с п.12 ст.204 УПК Республики Беларусь о проведении осмотра составляется протокол с соблюдением требований статей 193 и 194 настоящего Кодекса.
В соответствии с п.5 ст.193 УПК Республики Беларусь протокол предъявляется для ознакомления всем лицам, участвовавшим в производстве следственного действия. Им разъясняется право делать замечания, подлежащие внесению в протокол. Все внесенные в протокол замечания, дополнения и исправления должны быть оговорены и удостоверены подписями этих лиц.
Однако, исправления в протоколе осмотра места происшествия никем из участников следственного действия не оговорены и подписями лиц принимавших участие в осмотре не удостоверены.
Данное обстоятельство указывает на то, что в момент осмотра кабинета, где были обнаружены денежные средства, номера денежных купюр проставлялись в протоколе произвольно, а в последующем номера по каким-то причинам были изменены.
Таким образом, протокол осмотра кабинета является недопустимым по уголовному делу доказательством.
Следует также обратить внимание и на показания свидетеля «К». Так, будучи допрошенным свидетель «К» неоднократно утверждал, что встреча с «С», в ходе которой была озвучена сумма в 10 000 долларов, у нее якобы состоялась 01.01.201_г. в административном здании.
Однако, данные показания свидетеля «К», являются ложными и опровергаются материалами уголовного дела.
В частности, согласно протокола прослушивания телефонных переговоров от 01.01.201_г., «К» в телефонном разговоре указывает на то, что она не успела 01.01.201_ г. заехать к «С», по личным причинам.
При этом обращает на себя внимание тот факт, что «К» давала такие показания уже 02.01.201_ г., т:е на следующий день после якобы состоявшейся встречи, что указывает на умышленный характер действий «К», направленных на фальсификацию доказательств по уголовному делу.
Данные обстоятельства подтверждают показания «С» о том, что он не совершал преступления, а в отношении его была совершена спланированная провокация.
В связи с изложенным ПРОШУ гр. «С» по предъявленному ему обвинению по ч.5 ст.16; ч.2 ст.431; ч.1 ст.14, ч.3 ст.209 УК Республики Беларусь оправдать за отсутствием в его действиях состава преступления.
